Региональная программа НИСП продолжает мониторинг кризисных явлений в регионах. Ситуация будет отслеживаться по мере выхода статистической информации. Но цифр явно недостаточно, чтобы понять, почему те или иные регионы оказались в кризисе раньше и сильнее. Попытаемся дать содержательное объяснение. В дополненном и обновленном первом выпуске мониторинга дан более широкий анализ факторов и региональных различий. Во-первых, детально показаны базовые риски, усугубляющие кризис, они обусловлены структурой экономики регионов, бюджетных доходов, занятости и системой расселения (раздел 1.1.). Во- вторых, выделены типы регионов по двум параметрам — базовым рискам кризиса и его «старту», т.е. динамике ряда показателей за октябрь-ноябрь 2008 г. (раздел 1.2). В третьих, оставлен раздел с оценкой возможных мер поддержки регионов, хотя он не вполне вписывается в формат мониторинга (раздел 1.3.). В этом разделе представлены экспертные оценки и рекомендации директора региональной программы НИСП.
             Мощный удар кризиса в ноябре
             Предсказать глубину и длительность нарастающего кризиса невозможно, но его география уже прорисовывается. Кризис в первую очередь ударил по экспортно-ресурсным регионам и крупным городам, т.к. они наиболее тесно связаны с глобальной экономикой. Тем, кто «всходил на дрожжах» возросшего мирового спроса и цен на ресурсы и продукцию первого передела, падать будет больнее. Для крупных городов первым ударом стал глобальный финансовый кризис, породивший проблемы банков, строительства и ритейла. Более сильные риски для более модернизированных территорий – такого кризиса еще не было в постсоветское время. Этот общий вектор имеет географические особенности.
             1.1. Базовые риски
           Кризисные риски можно оценить, учитывая специализацию экономики регионов, бюджетные риски (зависимость от налогов бюджетоформирующих предприятий, для регионов это в первую очередь налог на прибыль организаций), занятость в отраслях с высокой вероятностью спада (промышленность, строительство и платные услуги) и в моногородах, состояние малого бизнесакак возможной «жертвы» (спрос на его продукцию и услуги сократится) и как потенциального поглотителя высвобождающихся работников. Каждый из этих рисков распределяется в пространстве по-разному.
                Риски монопрофильности экономики. В России более двух десятков регионов с преобладанием одной отрасли в экономике, среди них есть экономически более «сильные» регионы экспортной промышленности, в основном нефтегазовые и металлургические, и менее развитые регионы со специализацией на импортозамещающем машиностроении (за исключением «сильных» Самарской и Ярославской областей). В таблице 1.1 дан более широкий перечень регионов, не все из них монопрофильные, но все имеют высокую долю отраслей, попадающих в группу риска. Экономика сырьевых и металлургических регионов в принципе не может быть устойчивой из-за колебаний мировых цен на их продукцию. В периоды кризиса монопрофильные регионы, как правило, сильнее сокращают объемы производства. Начавшийся кризис затрагивает более широкий круг регионов с разными отраслями экспортной промышленности.
Таблица 1.1. Доля основных отраслей в промышленном производстве, % (данные за 2004 г. по ОКОНХ)
Регионы экспортной экономики
%
Регионы экспортной экономики
%
Черная металлургия
Нефтегазовые
Липецкая область
71
Ненецкий АО
98
Вологодская область
67
Ямало-Ненецкий АО
95
Челябинская область
65
Ханты-Мансийский АО
90
Белгородская область
49
Сахалинская область
60
Брянская область
49
Астраханская область
60
Черная металлургия и угольная
Томская область
53
Кемеровская область
73
Регионы импортозамещения
Черная металлургия и химия
Машиностроение
Тульская область
46
Ульяновская область
56
Черная и цветная металлургия
Самарская область
53
Свердловская область
54
Курганская область
50
Мурманская область*
56
Чувашская республика
45
Цветная металлургия
Республика Мордовия
44
Красноярский край
69
Владимирская область
43
Республика Саха-Якутия
64
Нижегородская область
42
Магаданская область
65
Калужская область
40
Республика Хакасия
44
Ярославская область
36
 
Калининградская область
36
* вместе с химией
Бюджетные риски. Чем «богаче» регион, тем выше в доходах его бюджета доля налога на прибыль. В Москве и экспортно-сырьевых регионах она составляет 30-50% всех доходов бюджета (рис. 1.1). Очевидно, что в кризисный период этот налог резко сократится. В связи с этим хочется особо отметить «широту души» федеральных властей, которые недавно ввели новую льготу на свою, достаточно небольшую часть налога на прибыль (его ставка — 24%, в том числе в федеральный бюджет поступает 6%).
             Бюджетные риски наиболее велики в металлургических регионах, где были «прописаны» крупные компании (нефтегазовые компании и федеральные монополии в основном «прописаны» в Москве). С декабря должен затрещать бюджет и основных кормильцев страны – нефтегазовых автономных округов Тюменской области, которым в последние годы сильно уменьшили налоговую базу, забрав на федеральный уровень налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Но все же душевые доходы их бюджетов были в разы выше средних по регионам РФ из-за роста цен на нефть и газ. Федеральным властям неизбежно придется компенсировать выпадающие доходы бюджетов большинства развитых экспортных регионов, чтобы они могли финансировать свои социальные обязательства.
1.1. Доля налога на прибыль в доходах бюджета субъекта РФ в 2008 г. (оценка по региональным законам о бюджете), % 
         Риски занятости. Несмотря на сокращение занятости в промышлености в период кризисного спада 1990-х гг., в России еще немало регионов с высокой индустриальной занятостью. К наиболее трудоемким отраслям относятся машиностроение, черная металлургия, текстильная промышленность. Именно для них регионов со специализацией на этих отраслях кризисные риски будут максимальными (рис. 1.2).
Рис. 1.2. Доля занятых в промышленности от общей численности занятых, %
         Риски монопрофильных городов. Из 1095 городов России около 440 соответствуют критериям монопрофильных (данные на конец 1990-х гг.). Большинство моногородов с 1990-х гг. находятся в «полуживом» состоянии, кризис мало что меняет в их положении. Угроза резкого спада занятости и заработной платы наиболее велика для 160 моногородов, предприятия которых принадлежат крупным компаниям (рис. 1); если исключить моногорода естественных монополий – примерно для 130.
       В моногородах крупных компаний живет 12 млн. чел. или 11% городского населения страны. Следует различать два типа таких городов – базовые для крупного бизнеса (с важнейшими активами, более высокими доходами местных бюджетов и повышенной заработной платой) и менее значимые (с непрофильными или второстепенными активами, невысокими заработками). Базовые города в среднем почти вдвое крупнее (110 тыс. и 60 тыс. жителей) и уже поэтому более жизнеспособны.
                 В базовых городах (суммарно 7 млн. жителей) крупные компании, в основном металлургические, нефтегазовые, химические, целлюлозно-бумажные, вынуждены будут сохранять ядро занятых, уменьшая издержки путем снижения заработной платы, перевода на сокращенную рабочую неделю, в частично оплачиваемые отпуска. Высвобождается в основном персонал низкой квалификации и занятые предпенсионных возрастов (таких много), идет перевод на аутсорсинг вспомогательных подразделений. Можно ожидать, что всплеск безработицы будет менее резким и растянутым по времени. В таких городах ниже риск для систем жизнеобеспечения, завязанных на градообразующее предприятие (теплоснабжение и др.).
               Для моногородов с второстепенными и непрофильными активами крупных компаний (суммарно 4 млн. жителей) возможны два сценария. Крупный бизнес может пойти по традиционному пути длительных задержек заработной платы. Менее вероятно массовое высвобождение вплоть до остановки неконкурентоспособных градообразующих предприятий (такие примеры уже есть — В.Уфалей в Челябинской области и Байкальск в Иркутской), что поставит под удар функционирование систем жизнеобеспечения городов. Социальные риски не должны заслонять тот факт, что кризис ускоряет объективный и неизбежный процесс санации худших активов, уже начавшийся в 1990-е гг., но прерванный в годы экономического роста.
Таблица 1.2. Монопрофильные города крупного бизнеса по субъектам РФ
Численность жителей моногородов, тыс. чел.
Доля в населении региона, %
1
Ханты-Мансийский АО
1031
70
2
Ямало-Ненецкий АО
289
54
3
Свердловская область
1481
34
4
Иркутская область
768
30
5
Республика Хакасия
159
30
6
Самарская область
878
28
7
Республика Коми
271
28
8
Вологодская область
312
25
9
Архангельская область
321
25
10
Ярославская область
283
21
11
Мурманская область
182
21
12
Ленинградская область
339
21
13
Белгородская область
302
20
14
Челябинская область
694
20
15
Пермский край
500
18
16
Республика Татарстан
636
17
17
Республика Саха-Якутия
148
16
18
Томская область
154
15
19
Республика Карелия
100
14
20
Владимирская область
207
14
21
Красноярский край
394
14
22
Республика Башкортостан
508
13
23
Курская область
142
12
24
Алтайский край
287
11
1.2. География первых месяцев кризиса: кого бьет больнее?
            Можно выделить несколько групп наиболее проблемных регионов с разным сочетанием рисков (табл. 1.3). Хуже всего положение монопрофильных экспортных регионов, особенно металлургических, получивших массированный удар: на треть сократились мировые цены, резко упал и мировой, и внутренний спрос на продукцию. Кроме того, металлургия трудоемка и занятость в ней почти не сокращалась в постсоветский период, в отрасли доминируют моногорода. Максимальны и бюджетные риски, некоторые металлургические регионы зависят от деятельности одного-двух крупных предприятий. Доля налога на прибыль в доходах их бюджетов достигает 35-40%, эти регионы очень неплохо жили в последние годы, поскольку данный налог идет в основном в региональный бюджет, а металлургические компании, в отличие от нефтегазовых, чаще прописаны в самих регионах, а не в Москве. Темпы спада промышленности в таких регионах уже максимальны, и в целом кризис экономики будет наиболее жестким.
          Для нефтегазовых монопрофильных регионов такой сценарий менее вероятен, хотя зависимость их бюджетов от крупных компаний велика, поэтому снижение доходов бюджетов уже началось. В Ханты-Мансийском АО в октябре начала сокращаться средняя заработная плата. Тем не менее, для регионов ТЭК есть, как минимум, три смягчающие причины. Во-первых, уже проведенная в начале 2000-х годов санация занятости в нефтяных компаниях, когда были выведены на аутсорсинг вспомогательные подразделения, которым пришлось учиться выживать самостоятельно. Этого не сделал только Газпром. Во-вторых, значительная вахтовая занятость, которая первой пойдет «под нож» и замедлит рост безработицы местного населения. В-третьих, другой тип работников – это в основном бывшие мигранты, приехавшие в Сибирь со всей страны, они заведомо более адаптивны и мобильны по сравнению с занятыми на металлургических предприятиях моногородов Урала, работающими там из поколения в поколение. Но самое главное – в стране, живущей за счет нефти газа, федеральные власти в первую очередь помогут регионам, добывающим «наше все».
           Для промышленно развитых регионов с более диверсифицированной экономикой риски существенны, но они разные. Кризис в ноябре сильно затронул только Пермскую область – крупнейшего производителя минеральных удобрений в стране, в остальных ситуация лучше. Тем не менее, для Свердловской области, которая наряду с Татарстаном была лидером экономического роста в 2000-е годы, «камнем на шее» окажутся многочисленные небольшие моногорода со старыми металлургическими предприятиями, принадлежащими в основном УГМК, Русалу и Евразхолдингу. Для Самарской – Автоваз. Эти риски дополняются спадом сервисной экономики и строительства в городах-миллионниках, но опыт предыдущих кризисов показывает, что полифункциональная экономика агломераций более адаптивна, особенно если институциональная среда не душит бизнес, в том числе малый, который в этих регионах развит лучше.
             Для двух крупнейших агломераций страны это утверждение еще более верно, но за некоторые перекосы придется расплачиваться. Москва получила наибольшие преимущества от экономического бума, став центром прибыли всех естественных монополий и большинства крупных сырьевых компаний, на ее долю приходилось 26% всех собранных в стране налогов при 7% населения. Доля налога на прибыль организаций в ее бюджете достигала в 2007 г. 66%, это намного больше, чем в монопрофильных экспортных регионах. Бюджет города рос как на дрожжах (на 200-300 млрд руб. ежегодно), позволяя не думать об эффективности расходов. Отрезвление пойдет на пользу.
             Москвичи, как наиболее информированное население страны, попытались упредить кризисный удар. По данным статистики, еще с лета начался спад душевых денежных доходов населения, а в октябре 2008 г. они сократились на треть по отношению к октябрю 2007 г. Очевидно, что такого спада быть не может, тем более что расходы росли. Причина в том, что с конца лета население столицы начало обменивать рубли на валюту, а в октябре (последние имеющиеся данные на момент подготовки раздела) этот процесс достиг пика. Методика дооценки доходов, используемая Росстатом, относит чистый обмен валюты (разницу между купленной и проданной валютой) к потерям доходов населения, поэтому получается столь странная цифра спада доходов. Реального сокращения средней заработной платы в октябре еще не было.
            Бурный рост экономики Московской области сопровождался очень рискованной политикой заимствований (долг превышает половину доходов бюджета), и за это тоже придется платить, но, скорее, федеральному бюджету с неизбежными оргвыводами. К тому же на Московскую область приходится 13% ввода жилья в стране (с Москвой -21% в 2007 г.), поэтому негативные последствия спада в строительстве и риски для покупателей жилья максимальны. Для Санкт-Петербурга и Ленинградской области выше риски промышленного спада и снижения занятости, хотя бюджет С.-Петербурга, куда переведена на «постой» часть крупных компаний, также будет испытывать проблемы. Тем не менее, при первых признаках выздоровления экономики агломерации федеральных городов вновь станут лидерами роста благодаря агломерационным преимуществам.
          Регионы импортозамещения, особенно машиностроительные, также связаны с мировой экономикой, спрос на их продукцию обеспечивался притоком нефтедолларов. Собственники ведущих машиностроительных предприятий в основном из крупного сырьевого бизнеса, испытывающего острые финансовые проблемы, поэтому текущая поддержка резко сокращается, не говоря уже об инвестициях. Снижение спроса на продукцию резко ударило по промышленности Нижегородской, Ульяновской областей, по Калининградской области, промышленность которой выросла на режиме промсборки, кризис быстро распространяется на другие регионы импортозамещения. Основные риски – в сфере занятости, т.к. роль этих предприятий в доходах бюджетов невелика, и сами регионы не относятся к развитым. В 1998 г. обвальная девальвация рубля дала отраслям импортозамещения сильный стимул к росту, однако повтор такого сценария политически маловероятен, а гуманное «отрезание хвоста по кускам» надолго затянет спад машиностроения. Высвобождение занятых уже идет, но его масштабы вряд ли превысят уровень 1990-х годов.
          Для слаборазвитых регионов все будет зависеть от состояния федерального бюджета, 13-14% которого идет на межбюджетные трансферты. В 17 регионах страны доля безвозмездных перечислений достигает 50-93% всех доходов их бюджета, еще в 11 регионах – 40-50% ( данные 2007 г.), в итоге почти треть регионов страны жестко зависит от федеральной помощи. Главная проблема – адекватность расходов, т.к. финансовых ресурсов уже в следующем году может не хватить. Однако заработная плата федеральным бюджетникам повышена на треть, аналогичные рекомендации были даны регионам, хотя многие от этого отказались. Риски роста безработицы для менее развитых регионов не так сильны. Исследования в странах ЕС показывают, что более развитые регионы с низкой безработицей сильнее реагируют на изменения экономической ситуации (при ее ухудшении безработица быстрее растет, а при улучшении быстрее сокращается), в то время как регионы с проблемным рынком труда более стабильны. Лежачему падать некуда. Сложнее оценить ситуацию с доходами, т.к. легальная заработная плата в слаборазвитых регионах определяется заработками в бюджетной сфере, зависящими от федеральных трансфертов и уровня инфляции, который будет расти. Политика федерального центра в отношении слаборазвитых регионов, судя по всему, будет определяться исходя из оценки политических рисков, поэтому приоритетность поддержки отдельных республик Северного Кавказа, прежде всего Чечни, сохранится.
Таблица 1.3. Оценки кризисных рисков для более проблемных регионов
Типы регионов
Мониторинг
Базовые риски
Энерго-потреб-ление, ноябрь к октябрю 2008, %
Промышлен. производство, ноябрь 2008 к ноябрю 2007 г., %
Промыш-ленное производ-ство, октябрь 2008 к октябрю 2007 г., %
Доля налога на прибыль орга-низацийв доходах бюджета региона в 2007 г., %
Долг к доходам бюджета за 2007 г., %
Доля занятых в промыш-ленности, %
Доля живущих в моногородах крупного бизнеса, %
Доля занятых в малом бизнесе, включая ПБОЮЛ, %
1. Монопрофильные (металлургические)  
Вологодская обл.
-26
-44
-12
37
26
25
16
Челябинская обл.
-18
-15
-12
34
31
20
14
Липецкая обл.
-15
-28
-16
43
23
15
Кемеровская обл.
-11
-23
-8
24
14
30
8
13
Белгородская обл.
-16
-10
23
32
21
23
20
19
Мурманская обл.
-6
-18
-4
30
22
21
11
Красноярский край
-2
-9
2
42
21
14
13
Респ. Хакасия
-2
-2
4
20
19
30
24
2. Более диверсифицированные с разными сырьевыми и обрабатывающими отраслями
Пермский край
-10
-19
-7
23
27
18
12
Свердловская обл.
-11
-1
-8
32
31
34
15
Курская обл.
-14
-20
1
24
18
12
Орловская обл.
-11
-17
-3
16
21
Респ. Карелия
-12
-3
-1
15
20
14
Тульская обл.
-11
-20
27
20
25
10
Новгородская обл.
-7
-13
-4
22
27
Оренбургская обл.
-8
-10
2
34
19
9
21
Самарская обл.
-6
-6
1
31
27
28
28
19
Волгоградская обл
-6
-14
0
22
22
Респ. Удмуртия
-6
-10
-4
26
27
11
Иркутская обл.
-2
-8
4
21
13
20
30
13
Респ. Коми
-4
-4
2
26
21
28
19
Респ. Татарстан
-11
-1
5
28
19
23
17
17
Респ. Башкортостан
Нет данных
-2
9
24
20
13
29
3. Импортозамещающие
Ульяновская обл.
-10
-28
-4
12
28
10
21
Ярославская обл.
-11
-18
-10
22
27
29
21
16
Нижегородская обл.
-9
-16
-14
26
26
8
23
Брянская обл.
-14
-16
-13
11
20
Ивановская обл.
-13
-18
-1
8
31
16
Смоленская обл.
-14
-21
-7
17
25
3
Курганская обл.
-10
-25
-8
12
23
8
Владимирская обл.
-9
-15
-8
15
34
14
15
Рязанская обл.
-12
-30
1
16
25
3
Кировская обл.
-10
-18
0
10
23
8
Алтайский край
-6
-18
4
10
19
11
Хабаровский кр.
0
-16
6
15
18
Саратовская обл.
-11
-3
14
21
19
Калининградская обл.
-6
-4
-8
13
23
36
4. Нефтегазовые
Ямало-Ненецкий АО
-0.4
-7
-2
28
25
54
8
Тюменская обл.
-0.4
-2
1
42
23
8
13
Ханты-Мансийский АО
-0.4
0
2
38
28
70
9
Сахалинская обл.
-5
-15
17
17
5. Крупнейшие агломерации
г. Москва
-5
-20
-1
66
12
14
30
Московская обл.
-5
-5
6
24
57
25
20
г. Санкт-Петербург
-4
-1
-9
31
19
26
Ленинградская обл.
-4
2
5
28
25
21
23
1.3. Кому и как помогать?
              Перед государством стоит тяжелый выбор – кому и как помогать?Первый вопрос – кому? Главный конфликт – между поддержкой бизнеса и поддержкой населения. Этот конфликт имеет пространственную проекцию, т.к. крупный бизнес концентрируется в более развитых регионах, а 70% населения живет в средне- и слаборазвитых регионах. Масштабная финансовая поддержка бизнеса усиливает риск дефицита федеральных финансовых ресурсов, необходимых для перераспределительной политики, социальной и региональной.
                Выбор также зависит от жизнестойкости бизнеса и остроты проблемы населения, занятого в разных отраслях и живущего в разных местах. В федеральных городах с сервисной экономикой объективных возможностей для адаптации больше, хотя новому бизнесу в секторе услуг (торговым сетям, финансовому сектору и деловым услугам) придется пройти через рыночную санацию, спад и поглощения менее эффективных собственников. Для региональных центров процесс будет более болезненным, в них новый бизнес в секторе услуг только формируется и более уязвим. Бюджеты федеральных городов имеют «жировую прослойку», которую придется съедать, а все прочие крупные города давно сидят на голодном бюджетном пайке, будучи муниципальными образованиями. К группам риска во всех крупных городах относится и небедное население – покупатели жилья и малый бизнес. Для решения их проблем нужны в первую очередь институциональные меры поддержки. Легальный малый бизнес вряд ли переживет удары кризиса, и без этого находясь под прессингом неэффективных институтов и коррупционных выплат. Если государство не сможет резко ослабить давление на малых предпринимателей, они вновь уйдут в тень. Но это относится только к торговле и услугам, а нарождающийся инвестиционный малый бизнес без улучшения институтов кризиса вымрет точно.
               Активы крупного экспортного бизнеса размещены в основном в более развитых регионах, но чаще это монопрофильные города, которые неизбежно пострадают, как и бюджеты этих регионов, зависящие от налога на прибыль. Крупные компании уже получили финансовые ресурсы от государства, чтобы рассчитаться за срочные кредиты, взятые у западных банков. Эти деньги не попадут в регионы, но все же помогут сохранить рабочие места в монопрофильных городах крупного бизнеса с лучшими активами. Для моногородов с худшими предприятиями (старыми металлургическими заводами и др.) проблемы намного острее, там возможно свертывание производства. В таких моногородах нужны специальные и масштабные меры поддержки населения, прежде всего за счет федеральной помощи, чтобы не допустить критических ситуаций.
               Крупный импортозамещающий бизнес (ВПК, машиностроение) отнесен к приоритетам финансовой поддержки. Однако при длительном кризисе денег для поддержки низкоконкурентного машиностроения, скорее всего, не хватит. В моногородах этих отраслей ситуация будет ухудшаться, но медленнее и вряд ли завершится санацией худших активов руками государства. Растянутый во времени рост социальных проблем таких моногородов, невысокие доходы населения и уже имеющийся опыт адаптации населения к длительной безработице, накопленный в 1990-е годы, позволяют лучше подготовиться к кризису, используя адекватные программы переобучения, общественных работ и социальной защиты с менее крупными бюджетными расходами.
           Основной санирующей функцией кризиса станет резкое торможение масштабных инвестиционных проектов государства, многие из которых весьма спорны с точки зрения потенциальной эффективности, особенно дорогостоящие инфраструктурно-сырьевые проекты на Урале и в восточных регионах страны. Но это не значит, что под нож должны идти все инвестиции — именно в период кризиса были построены автодороги, которыми жители США пользуются до сих пор.
            Второй вопрос – как? В самом общем виде это проблема перераспределения кризисных издержек. Сейчас они в большей степени ложатся на регионы: в них резко сокращается бюджетоформирующий налог на прибыль, при этом именно на уровне регионов и муниципалитетов концентрируются социальные обязательства и расходы на помощь населению, которые будут расти в ходе кризиса. Проблема имеет два решения.
            С одной стороны, можно уравнять издержки, частично перераспределив налоговые ресурсы в пользу регионов, чтобы они имели возможности решать свои проблемы, которые знают заведомо лучше центра. Перекладывая часть ответственности на субъекты РФ, центр одновременно должен обеспечивать координацию федеральных и региональных мер поддержки, что непросто. Но это путь к эффективной децентрализации управления, дающий выигрыш регионам с более высоким качеством менеджмента и, тем самым, улучшающий институциональные условия для последующего роста.
            С другой стороны, можно еще более усилить концентрацию финансовых ресурсов на федеральном уровне и «рулить в ручном режиме» (например, с помощью дотаций регионам на сбалансированность бюджетов и других непрозрачных инструментов), но тогда вся ответственность ложится на федеральную власть, а регионы выстраиваются в огромную лоббистскую очередь. Пока большинство экспертов склоняется к тому, что федеральными властями будет выбран путь дальнейшей централизации полномочий и ресурсов, который ведет к принятию нетранспарентных и далеко не всегда эффективных решений о поддержке регионов.
            Это подтверждается декабрьским распоряжением федерального правительства о распределении дотаций на поддержку сбалансированности бюджетов субъектов РФ от 18 декабря. Можно сравнить показатели выделяемых дотаций (рис. 1.3) и социально-экономическое положение регионов по объективным статистическим индикаторам, представленное в предыдущих разделах. Связи между ними почти нет. Кризисные проблемы наиболее сильны в монопрофильных металлургических регионах Центра и Урала, в машиностроительных регионах Центральной России, некоторых менее развитых республиках юга Сибири, а помощь в основном получили слаборазвитые республики Северного Кавказа, другие экономические аутсайдеры и еще ряд регионов, критерии выбора которых остались неизвестными. Регионов с самым сильным кризисным спадом в этом списке почти нет. Пока система поддержки регионов остается не транспарентной, они будут тратить все силы на лоббизм, выбивая деньги из федеральной казны.