ФОТО: НАТАЛЬЯ МУЩИНКИНА
Статья Иосифа Дискина, Заместителя председателя научного совета ВЦИОМ
Обсудив значение «донбасского консенсуса» («МК» от 15.07.22) и его корни («МК» от 25.07.22), хотелось бы высказаться о приоритетах стратегии.
Во многом эти приоритеты диктуют наши первые общие победы. Не только бесспорные победы на поле боя. Налицо и победы в экономике. Еще в марте эксперты МВФ предрекали нам поражение в санкционной войне: падение ВВП на 18%, утрату всех достижений последних десятилетий. Наши финансовые власти тоже смотрели в будущее кисло, прогнозируя падение на 12%.
Сегодня же — снижение производства менее 2% (почувствуйте разницу), инфляция замерзла. Растет уверенность, что к концу года начнется рост ВВП.
Сказались меры по стабилизации экономики, поддержке людей. Центробанк быстро возвращает ключевую ставку к приемлемому уровню. Посрамив скептиков, замечательно показал себя и наш бизнес. Мало кто ждал его бурной активности в замещении ушедших иноземцев, налаживании новых связей. Уже видно оживление розничной торговли, возвращаются ипотека и даже автокредиты.
Налицо вклад «донбасского консенсуса». Сама общественная атмосфера создала предпосылки для успеха. У большинства снизилась тревожность. Люди активно ищут возможности на рынке труда. Рост спокойствия и рациональности дал импульс потреблению: деньги достают из «кубышек». Бизнес также поуспокоился и вернулся к делу.
Никто не говорит, что все замечательно. Но минимальный уровень потерь и скорость восстановления требуют справедливого признания успеха консенсуса.
Нашу победу со скрежетом зубовным признают уже и апологеты экономической войны. Они получили бо-о-ольшие внутриполитические проблемы, прессинг избирателей с требованиями принятия позиций России при прекращении специальной военной операции.
Все это лишь подтверждает значение «донбасского консенсуса». Но уже сам масштаб перемен в массовом сознании не мог не вызвать контратаки. Один политолог поставил диагноз: «Либо автор рехнулся, написав все это всерьез, либо занялся пропагандой в угоду текущему моменту».
Конечно, оценка диагноза принадлежит читателю. Автору же не привыкать. В свое время, после публикации доклада «Государство и олигархия», он хлебнул в полной мере, включая угрозы агентуры олигархов: «Плохо заботитесь о жене и детях».
В нашем же разговоре важнее, что в этом отлупе и мысли нет, что можно искренне защищать живое нравственное чувство большинства. Наплевать на данные опросов. Убеждения важнее фактов. И это тоже диагноз.
Слышны сомнения и сторонников. Зачем-де так «бить» идеологическую мобилизацию: идеологии бывают разные. Да, бывают. Но всех их объединяет претензия на истину, на то, что «они знают как надо».
Но важнее, что идеологические разборки — надежный путь к краху консенсуса. Несколько лет назад в сочинении о гражданской войне один десятиклассник написал литую формулу: «Свое видение России противники любили больше, чем саму Россию». Это диагноз идеологического взгляда.
Первая задача в сохранении «донбасского консенсуса» — чуть отодвинуть свои идейные привязанности и повернуться в сторону наличного согласия. Не выяснять, кто правее, не соревноваться в любви к Отечеству, а сплоченно выступать против всего, что нравственно отторгается большинством.
Для выработки сплоченной позиции нужно укреплять сети общественного самовоспитания, питающиеся снизу, от живого нравственного чувства «глубинного народа», от общения с близкими. Шаг за шагом будет расти не только наша собственная нравственная убежденность, но и доверие к мотивам нашего все более широкого окружения. Это путь к обществу, живущему по крепнувшим нравственным основам консенсуса.
Это способ нравственного развития, идущий не только от внутренних убеждений (безусловно, очень ценных), но и от глубокого уважения к объединяющему нас нравственному чувству. Вспомним завет гениального Ф.И.Тютчева: «И нам сочувствие дается, как нам дается благодать».
Этот путь важно сделать опорой консенсуса. Но для него нужно видеть все новые наши общие победы — плоды консенсуса. Мы часто их не ценим.
Уже сегодня многие десятки миллионов россиян «спешат делать добро» (почти 90% населения). Речь не только о миллионах добровольцев, сильно облегчивших в пандемию жизнь больных, стариков и иных беспомощных, о поисковиках, активистах охраны природы, исторического и культурного наследия, благоустроителях городов и поселков, иных доброделах. Десятки миллионов наших сограждан откликаются на боль родителей со страдающими детьми, ждущих срочной поддержки. В считаные дни собираются десятки и сотни миллионов рублей — без несвоевременных сетований, «почему не помогает государство».
Мы не слишком ценим усилия наших меценатов. Еще живы предубеждения прошлой эпохи против «зажравшихся и бездушных богачей». Есть и такие. Но есть и те, кто искренне служит нравственности. Достаточно посмотреть на афиши концертов и спектаклей, музейных проектов, вчитаться в отчеты ведущих театров, рассмотреть футболки наших клубов, чтобы оценить, какие огромные средства вкладывает наш крупный бизнес в поддержку культуры, искусства и спорта.
В стратегии укрепления консенсуса важно видеть и по достоинству ценить вклад всех, кто делает добро, делает лучше нашу жизнь.
Один из трудных вопросов — отношение к «колеблющимся». Это у идеологов просто: «кто не с нами, тот против нас». Сохранение же консенсуса требует бережного отношения к тем, кто по собственному нравственному видению не готов к нему присоединиться, но при этом не совершил еще ничего против.
Нужно вспомнить нашу же историю заблуждений. Научная, техническая и творческая интеллигенция в своем огромном большинстве была в авангарде разрушения Страны Советов. Они же сполна в 90-е хлебнули плоды своих усилий — и сегодня (не всегда отдавая в этом отчет) отстаивают те ценности, от которых отказывались тогда.
В основе этих заблуждений лежала гордыня, убежденность, что если «мы делам ракеты и покорили Енисей», то уж с созданием справедливой государственной машины как-нибудь справимся.
Нужно усвоить и этот урок, и научиться вести диалог с «колеблющимися» до последнего, до совершения ими действительно непоправимых действий. Здесь уместно напомнить, что Шаляпина лишили звания народного артиста за концерт в пользу детей (!) белоэмигрантов. Налицо конфликт нравственности, требующей заботиться о любых детях, и идеологии, требующей тотальной борьбы с врагами.
Конечно, на наше отношение к «колеблющимся» сказывается и наше предшествующее преклонение перед их талантом и творчеством. Хочется, чтобы кумир был идеалом. Но даже «солнце русской поэзии» имело пятна.
Это значит, что нам нужно вырабатывать культуру консенсуса. Эмоции сдерживать трудно. Еще французский просветитель Гельвеций писал: «Нравственность соблюдается со страстью либо никак». Но взрослое отношение к жизни требует, чтобы мораль не становилась фанатизмом.
И здесь также важны уроки истории. При всей царившей идеологической истерии лидеры большевиков, стиснув зубы, игнорировали доносы о том, что академик, нобелевский лауреат И.П.Павлов приходил в церковь (где он был старостой) при царских орденах и в мундире…
Сохранение консенсуса — трудная задача. Укрепление нравственного фундамента общественной и государственной жизни вряд ли станет быстрым и последовательным. Скорее, здесь нас ждет противоречивый и корявенький (впрочем, как все естественное) процесс. Соответственно, нужно усилить этот процесс, активизировать обсуждение нравственных оснований государственной и общественной жизни. Это условие, чтобы не допускать шагов, попирающих эти основания и подрывающих консенсус.
Здесь, как и в поддержании консенсуса в целом, велика взаимная ответственность и государства, и гражданского общества. Фокусом всей системы общественного контроля, ее миссией должно стать нравственно-этическое измерение принимаемых государственных и хозяйственных решений. Повторяюсь, но нельзя допустить, чтобы мы наступили на грабли пенсионной реформы.
На поддержание «донбасского консенсуса» нужно сфокусировать деятельность всей системы институтов и структур гражданского общества с тем, чтобы не только выдвинуть нравственные проблемы в центр общественного диалога, но и шаг за шагом нарабатывать почти отсутствующие сегодня навыки нравственной оценки многих явлений нашей жизни. Оценки, отвечающие реальным представлениям большинства, без мертвящего цинизма и оголтелого фанатизма.
Трудная работа. Но и в секулярных дискуссиях можно опереться на заповедь православных святых: «Любить грешника и ненавидеть грех в нем». Это и есть завещанный нам путь: «Но мы попробуем спаять его любовью»…
