Если человечество не одумается, природа найдет способ от него избавиться, считает международный эксперт в области промышленной экологии Александр Старцев.

В 2020 году на смену «Киотскому протоколу» придет Парижское соглашение. Этот документ, также направленный на борьбу с выбросами парниковых газов, был принят еще в декабре 2015 года. Россия подписала его в 2016-м и ратифицировала спустя три года. Но неожиданно для многих 4 ноября США начали официальный процесс выхода из Парижского соглашения.

О том, что стоит за решением американского руководства и какие угрозы более актуальны, чем выбросы CO2, в интервью «Росбалту» рассуждает генеральный директор Северо-Западного международного центра чистых производств (проект ЮНИДО), член центрального совета российской партии «Зеленые», доктор философии Александр Старцев.

 — Александр Александрович, что, по-вашему мнению, подвигло Соединенные Штаты начать процедуру выхода из Парижского соглашения?

 — Президент США еще 1 июня 2017 года заявил о решении выйти из этого соглашения. Могу предположить, что проводимая американским президентом политика по возврату на территорию США промышленных производств, разбросанных по всему миру, повлечет за собой увеличение выбросов антропогенного углерода. Поэтому, чтобы не связывать себя материальными обязательствами, накладываемыми Парижским соглашением, Штаты и отказываются от участия в этом международном протоколе.

— Почему же тогда Россия ратифицирует соглашение, даже без участия парламента?

 — Похоже, наше правительство недооценивает негативные последствия такой политики. Ведь Парижское соглашение уводит в сторону от решения действительно важной планетарной проблемы. Нарушен баланс между техносферой и биосферой, и пора осознать, что основная борьба за сохранение устойчивости климата на планете должна вестись вовсе не за сокращение выбросов в атмосферу СО2, а совсем в другом направлении.

 — Что же влияет на изменение климата больше, чем парниковые газы?

 — Проблема — не в выбросах СО2, а в том, что человек разрушает рабочий механизм, обеспечивающий устойчивость климата. Научно доказано, что таким механизмом является биота — все сообщество живых организмов, на 99% состоящее из микроорганизмов и грибов, — которая обитает исключительно в естественных экосистемах: в первозданных лесах, водно-болотных угодьях, почве.

— Вы сказали «научно доказано», но мы ничего не знаем об этих доказательствах. 

 — Действительно, голос ученых, серьезно работающих в области устойчивости окружающей среды и климата, практически не слышен…

— Видимо, его заглушают раздающиеся из телевизора вопли про Украину. 

 — Да, к сожалению, на нашем телевидении тема экологии, за исключением «мусорной реформы», не в приоритете. Не припомню хотя бы одной регулярной передачи или ток-шоу, в которых бы обсуждались глобальные экологические проблемы. А говорить об этом надо. И не просто говорить — уже пора бить в набат. Похоже, нужно всерьез испугаться за перспективу выживания цивилизации, чтобы начать предпринимать действенные меры.

— Про парниковый эффект говорят часто. Про таяние ледников и возможные затопления целых стран…

— И тем самым, как я уже сказал, нас уводят в сторону от главной причины глобальных климатических изменений, каковой является уничтожение первозданных лесов — варварские вырубки и страшные пожары. Эту проблему целиком заслонила продолжающаяся уже четверть века кампания по борьбе с антропогенными выбросами углекислого газа как основной причиной изменения климата.

— Неужели леса играют решающую роль в формировании климата на Земле? Этому есть научные доказательства?

 — Существует научная концепция биотической регуляции окружающей среды и климата, которая оценивает влияние естественных экосистем, и в первую очередь девственных лесов, на окружающую среду и климат. Думаю, что все помнят со школьной скамьи такое понятие, как «круговорот воды в природе», согласно которому большая часть воды испаряется с поверхности Мирового океана и выпадает в виде осадков. А на суше основная часть испарения обеспечивается не реками и озерами, а девственными, или так называемыми климатозащитными, лесами. При фотосинтезе эти леса совокупно испаряют такое количество влаги, которое на порядок превосходит испарение с равной площади на поверхности океана. Из-за возникающей разницы давления влага в виде облаков затягивается лесом с океана на сушу, как насосом. И затем в виде осадков выпадает на землю.

— Извините, но в это трудно поверить. Ведь океаны занимают более 70% поверхности Земли, а леса — значительно меньше…

 — Точную площадь климатозащитных лесов, произрастающих в нашей стране, думаю, никто не знает, и это предмет серьезного исследования. Величина их постоянно сокращается, но невозможно точно сказать, на сколько. Есть пугающие цифры: от трех до четырех миллионов гектаров ежегодно выгорает и около 20 миллионов вырубается. Подчеркиваю — ежегодно.

— При таких темпах через 30-35 лет бореальных лесов в России просто не останется.

 — Если не остановить варварскую и, в подавляющем большинстве, незаконную вырубку, а также лесные пожары, то, действительно, можно уничтожить не только евразийский бореальный лесной пояс протяженностью более семи тысяч километров — от Скандинавии до Камчатки, — но и все живое на планете. Ведь леса — не просто «зеленые легкие планеты», они выполняют еще и важнейшую гидрологическую функцию. На самом деле, это мировое открытие российских ученых, представляющее собой живой биотический насос атмосферной влаги.

— У всякой научной теории должен быть автор. Назовете?

 — Конечно. Это Виктор Георгиевич Горшков — выдающийся человек в научном сообществе, доктор физико-математических наук, последователь учения академика Вернадского, автор фундаментальной «Концепции биотической регуляции окружающей среды и климата», которая количественно оценивает стабилизирующее воздействие естественных экосистем на окружающую среду и климат. Много лет Виктор Георгиевич трудился в Петербургском институте ядерной физики им. Б. П. Константинова. Вместе со своей соратницей Анастасией Макарьевой он сделал в 2005 году выдающееся мировое открытие — «Лесной биотический насос атмосферной влаги». К сожалению, в апреле этого года Виктора Георгиевича не стало.

— Вам не кажется, что вырубка лесов и уничтожающие их пожары, а также осушение водно-болотных угодий и деградация плодородных почв остаются малозначимыми проблемами?

 — Я уверен, что все перечисленные в вашем вопросе факторы и есть основная причина изменений климата, в том числе — участившихся погодных аномалий на Земле. Но политики развитых стран как будто не хотят ее признавать. Лесные пожары, законные и особенно незаконные вырубки девственных лесов ради прибыли неумолимо разрушают рабочий механизм устойчивости жизни и ведут мир к катастрофе. Но если человек не предпримет мер для своего спасения, то природа сама найдет способ избавиться от людей.

— Неужели наверху ни до кого не достучаться? Ведь чем наглее человечество будет пользоваться «дарами природы», тем короче его путь к закату цивилизации…

 — Трудно, но не безнадежно. Первый положительный сигнал пришел от главы нашего государства, когда он 28 сентября 2015 года, выступая на 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН, сказал: «Устанавливая квоты на вредные выбросы, мы, может быть, на какой‑то срок и снимем остроту проблемы, но, безусловно, кардинально ее не решим. Речь должна идти о внедрении принципиально новых природоподобных технологий, которые не наносят урон окружающему миру, а существуют с ним в гармонии».

— Сказано правильно, но Россия не может в одиночку решить мировые экологические проблемы.

 — Конечно. Поэтому необходимо объединить усилия всех государств. И Россия как самый мощный экологический донор на планете может инициировать созыв под эгидой ООН специального форума, на котором комплексно рассмотреть проблемы, связанные с исчерпанием природных ресурсов, разрушением среды обитания и как результат — катастрофическим изменением климата.

— Но что-то не слышно о такой инициативе…

 — К сожалению… Сегодня политики по-прежнему больше говорят о финансово-экономическом кризисе, ценах на нефть, полетах на Марс, выборах-перевыборах… Если передовые страны не перестанут проповедовать и реализовывать на практике ценности потребительского общества в его непрерывной гонке за все более высоким качеством жизни, то в нынешней парадигме производства и потребления к 2050 году мир пройдет точку невозврата, после которой любые усилия будут уже бессмысленны.

— Вы знаете, я тоже не являюсь поклонником гедонизма, но разве можно остановить прогресс?

 — Прогресс — это не алчное удовлетворение потребностей и стремление к получению удовольствий, которые по недоразумению выдаются за смысл жизни. В постиндустриальную эпоху это, прежде всего, понимание, чем обеспечивается и как поддерживается устойчивость жизни в биосфере. К сожалению, сегодня нет ясного образа будущего, не сформулированы ценностная платформа и модель дальнейшего развития… Доктор Горшков и другие ученые в мире не первый десяток лет предупреждают: ускоряющееся преобразование человеком окружающей среды не является устойчивым. Земле грозит экологический коллапс, а вместе с ним и закат цивилизации.

— Александр Александрович, в конце нашей беседы — традиционный и главный русский вопрос: «Что делать?»

 — Это отдельная тема для большого обстоятельного разговора. Поэтому назову лишь самые главные и принципиальные шаги. Сохранение дикой природы — основная миссия человечества, и Россия должна стать ее флагманом. Нужно выделить и законодательно установить новую исключительно ценную категорию лесов — климатозащитные леса. А главное — надежно их охранять, скажем, силами Росгвардии. Для хозяйственных целей выделить эксплуатационные леса, увеличивая их масштаб путем развития лесных плантаций. К созданию таких плантаций привлекать волонтеров, студенческие стройотряды. Это направление должно стать своего рода стройкой века. Возможно, таким способом получится разгрузить мегаполисы, возродить деревни… Да, это очень сложные задачи, но вполне решаемые. Было бы желание и политическая воля.