В контексте обсуждения инициативы объявить в России Год истории семьи хочу обозначить несколько аспектов темы:
Первое. Каждый человек – хочет он этого или не хочет — включен в поток истории: истории своей семьи, своего народа, своей страны, всего человечества. Это неустранимый факт. Его осознание может иметь сильный терапевтический эффект для современного человека и современного общества, самозабвенно и нервозно устремленных к новому, забывающих, что новое — часто забытое старое.
Второе. Коррелят к первому. Человек, наделенный разумом и свободой, не является «заложником» исторических обстоятельств, «заложником прошлого». Познавая историю, вынося ей оценку, становясь в личные отношения с историей, человек перестает быть щепкой в потоке времени, становится субъектом истории, субъектом общения с прошлыми поколениями, — общения, раздвигающего границы времени, являющегося сутью духовной культуры.
Третье. В условиях стремительно меняющегося мира семейная историческая память играет особую роль. Знание многовековой истории своей семьи, солидарность с судьбами предков могут стать гарантиями сохранения человеческой идентичности как таковой и традиционной семьи в будущем.
Четвертое. Бережное отношение к истории семьи – не только частное дело, но и гражданское дело, общее дело (res publica). Конечно, конкретика, фактура семейной истории в значительной, если не в основной своей части, есть частное дело семей и отдельных граждан. Однако само внимание к семейному прошлому, сохранение и восстановление памяти о предках есть существенная часть общегражданского самосознания и есть гражданская добродетель. Кроме того, осознание действительности и масштабов родственных связей между согражданами способно вернуть идее «общенационального единства» подлинное онтологическое и экзистенциальное значение, сильно поколебленное сегодня топорной работой пропагандистских машин.
Пятое. История семьи — это не привилегия. Каждая семья имеет историю. Каждый имеет свою семейную историю. До сих пор в нашем обществе бытует мнение, будто семейная история, генеалогия — это привилегия, доступная немногим. Это не так. В действительности мы располагаем куда большим объемом информации о прошлом, в том числе – о собственном семейном прошлом, нежели предполагаем. И наличие этой информации не стоит в однозначной и прямой зависимости от социального статуса предков, тем более — от нашего социального статуса.
Шестое. История семьи – не только генеалогия, не только информация из архивов. Каждый имеет право на семейную историю. Нельзя говорить о том, что гражданин Х имеет семейную историю, а гражданин Y ее не имеет, потому что в архивах сохранились документы о предках гражданина Х, а о предках гражданина Y не сохранились. История семьи, как и история народа может быть воссоздана не только по документам. Просто у гражданина X и у гражданина Y – разные типы семейной истории.
Седьмое. Обращение к семейной истории не должно быть подчинено утилитарным целям: мы должны быть движимы на этом пути прежде всего любовью, благодарностью к предкам. Понимая, что человеческая жизнь и жизнь политических сообществ неизбежно и неустранимо наполнены далеко не только победами и радостью, но и тяжким трудом, страданием, болезнями, следует избегать противопоставления частной и общенациональной истории, попыток политизации всегда существующей разницы между «повседневной» и «праздничной» культурой: их следует мыслить в единстве, как равно значимые аспекты личного и общественного бытия.
Сергей Волобуев, Эксперт ЦСКП, член Экспертного центра Всемирного Русского Народного Собора
