Когда пришел новый президент в начале 2000-х была поставлена задача бюджетного регулирования. Она ставилась как политическая задача – объединить страну, потому что была много разных факторов таких, как, например, события на Северном Кавказе, в других регионах также наблюдалась тенденция к разъединению. И решили, что проще всего объединить, если деньги собрать в Центр – тогда все будут зависеть от Центра. Но перегнули палку, и я считаю, это абсолютно, конечно, тоже неправильно. Об этом много говорится, и я думаю, что это правильно.
Я хотел бы обратиться к Центральному банку. Этот вопрос принципиальный и важный, потому что те возможности, которые есть у Центрального банка, они, конечно, вообще, абсолютно не используются в должной мере. Если взять, например, опыт последних лет, последнего десятилетия в США, ФРС, Европейского Центрального банка, то они как раз, наоборот, в отличие от обычной, традиционной политики центральных банков встали на путь стимулирования производства. И я получаю материалы, скажем, Европейского Центрального банка, и они говорят, что благодаря только нашим усилиям нет такого падения, которое было бы, если бы мы это не делали.
Что говорит Центральный банк? Он соглашается выполнять задания Президента, власти. Да, действительно, надо помогать экономическому росту. Весь вопрос в том, как помогать. Они считают, что они должны помогать, как – это сдерживать инфляцию, создавать финансовый рынок, устойчивую финансовую систему, то есть банки и прочие инструменты финансового рынка. И эта банковская система, и институты финансового рынка должны финансировать реальный сектор, и тогда будет вот этот экономический рост. А Центральный банк непосредственно прямо – он ничего особенного сделать не может.
Приведу две цифры из данных Центрального банка, чтобы проиллюстрировать эту мысль. Так как Центральный банк говорит, что наша задача – сохранять банковскую систему, то он выделяет деньги на санацию банков, и вот, как сообщила в июне Набиуллина, председатель Центрального банка, как раз было выделено в этом году (в конце прошлого – начале этого года) 2,6 триллионов рублей на санацию трех банковских групп – «Открытие», «Бин-банк», «Промсоюзбанк».
А сколько же идет денег на поддержку реального сектора вот непосредственно со стороны Центрального банка, у которого есть специальные инструменты рефинансирования коммерческих банков, которые дают кредиты малому и среднему бизнесу и сырьевому экспорту? Пока они всего потратили 268 миллиардов рублей, а там 2,6 триллиона – в 10 раз меньше. А весь лимит установлен – 440 миллиардов, он не используется. Почему? Потому что Центральный банк считает, что вообще надо отказаться от этих инструментов. Мы будем снижать ставки, и тогда пусть сами банки это и будут делать.
Мне кажется, что здесь есть некая принципиальная, действительно, я бы сказал… С одной стороны, тут видно, что просто есть нежелание отвечать за такой непосредственный экономический рост, а с другой стороны, есть своя логика в этом – в том, что они говорят: как используются деньги? Раз, мол, нет проектов, раз их плохо используют, то зачем нам их давать?
Но этот подход не совсем тоже правильный, потому что, на самом деле, проекты есть, и из-за того, что держится высокая ставка… Вот говорят, что ставка снизилась как бы там – сейчас 7,25, в начале того года была где-то 10… Но если ее сравнить с темпами инфляции, то видно, что реальная ставка не снизилась, а, наоборот, растет. И ставку надо сейчас снизить еще значительнее.
Но не только в этом дело. Дело еще и в том, что Центральный банк имеет возможности оказывать большее развитие реального сектора, кредитуя те фонды развития, которые есть. В частности, Фонд развития промышленности, который создан уже несколько лет назад. Реально он денег получает ничтожную сумму – где-то порядка 20 миллиардов рублей, которые он выделяет в виде льготных кредитов промышленным предприятиям.
Но этот вопрос, о котором говорит Центральный банк и Минфин, о том, что Вы главный упор должны сделать на то, чтобы перспективно использовать выделяемые средства, он, на самом деле, правильный.
Хотел бы просто поставить вот то, о чем не говорится обычно, а то, что у них есть, я с ними разговариваю и знаю их логику. Она состоит в следующем. Мы сейчас, например, — я приводил пример, что делают эти бюджетные правила, когда деньги уходят в специализированный фонд… Давайте мы объявим, что мы эти деньги выделяем. Как только мы это объявим, то сразу появляются люди – влиятельные, близкие к Президенту, прежде всего, — которые немедленно скажут: «Дайте нам триллион, раз Вы выделили, дайте еще кому-то триллион». И в результате вот эта вся идея выделения средств, чтобы она шла на развитие малого и среднего бизнеса, новых предприятий, будет как бы забита этим механизмом распределения средств на таком, я бы сказал, неформальном способе.
И поэтому мне кажется, что первое, что надо сделать, — поставить задачу все-таки более четко перед денежными властями, Минфином и Центральным банком, чтобы они все-таки средства выделяли на те предприятия, которые могут их эффективно использовать, это первое. А второе – надо поставить барьер вот таким вот расходам, которые не имеют такого непосредственного экономического обоснования. Деньги будут окупаться неизвестно сколько лет, но чисто политически они решаются вот такими обходными путями.
Юрий Голанд, ведущий научный сотрудник Института международных экономических и политических исследований РАН
Секция «Как нам обустроить Россию? Драйверы территориального развития» форума в Общественной палате 28 июня
